СССР 2061 - СССР-2061. Том 4[сборник рассказов ; СИ]

Двери плавно скользнули в стороны, едва поезд остановился. Ни турникетов, ни контроллеров, разумеется, не было — раз ты попал на перон, значит, имеешь право здесь находиться. Павлик слышал от родителей про так называемых "зайцев", но принцип агрегации…

Юноша фыркнул, представив, что кто-то сейчас может проехать, не заплатив. Со стыда помрет раньше. Хотя… В сущности, то, что сказала Лена, это ведь то же самое…

— Сценарий, — сказала Лена, — хороший сценарий, написанный умным — я подчеркиваю, умным — сценаристом, должен начинаться со слов "это лето в Сочи выдалось теплым и солнечным". Не упусти свой шанс съездить на море.

— Зачем мне в Сочи? — не понял Павлик. — На олимпийскую воронку смотреть? Да и не разрешат в Сочи снимать, там фон еще слишком высокий.

— Это цитата, — отмахнулась Лена. — Забудь про Сочи, пусть будет Ялта. В Ялте даже лучше, там никогда не проводили никаких олимпиад.

"Я, наверное, просто медленно соображаю", подумал Павлик, бредя между рядами кресел. "Я даже не сразу понял, о чем она говорит".

А потом они поссорились. Нет, что значительная часть граждан предпочитает жить, не напрягаясь, Павлик знал. Как знал и то, что принцип агрегации потихоньку уменьшает их количество — трудно ведь так просто жить, когда можно жить ярко и интересно. Но Лена…

"Наверное я романтик. Или идиот."

Его кресло оказалось у окна, что, в общем-то, было неплохо. Соседями оказались двое, а последнее, четвертое место, так и осталось пустым.

Сначала пришел высокий пожилой дядька в комбинезоне — в этом году вошли в моду деловые комбинезоны, хотя, на взгляд Павлика, это было все равно, что рабочие пиджаки и галстуки. Есть одежда для того, чтобы чинить вездеход, а есть — чтобы сидеть перед подчиненными, и путать эти два стиля, на его взгляд, было неправильно.

Второй сосед прибежал, запыхавшись, буквально перед самой отправкой поезда, и был он полной противоположностью первого. Толстенький лысый коротышка (и в костюме). Плюхнувшись на свое место, он первым делом извлек из кармана платок, и тщательно вытер лысину.

Вопросительно посмотрел на соседей по путешествию, мол, ну как? Затем улыбнулся, и поклонился, причем сразу стало ясно, что делает он это искрене.

— Здравствуйте, уважаемые соседи! — торжественно произнес дядька, и Павлик поймал себя на том, что улыбается, попав под влияние харизмы своего попутчика.

В этот момент поезд тронулся, разгоняясь до сумашедшей скорости, замелькали за окном колонны, затем кусты зеленой полосы, дома…

— Давайте знакомиться, — продолжал толстяк. — Меня зовут Алексей Михайлович!

— Олег Николаевич, — отозвался дядька в комбинезоне.

— Павлик! — ляпнул Павлик не подумав. — То есть, ох! — Павел Сергеевич я… извините.

— Нет, нет, уважаемый, — толстяк выставил вперед пухлую ладонь. — Раз уж вы сами называете себя Павликом, значит так и должно быть. — Тогда я — просто Алексей. Никто не против?

— Я только за, — улыбнулся Павлик. Олег Николаевич просто кивнул. Затем прищурился, и покачал головой.

— А ведь я вас знаю… Алексей. — Произнес он. — Это ведь ваше… э… изделие полетит на Марс в следующем году.

— В феврале, — кивнул толстяк. — Только не полетит. В том то и дело, уважаемый Олег, что, если у нас получится, то больше на Марс никто не полетит.

— Вы из Аргуса! — догадался Павлик. — Звездолет локального прокола!

— Вот только не надо забегать вперед! — погрозил ему пальцем его собеседник. — Не уподобляйтесь нашей доблестной прессе. Не звездолет, и еще долго не звездолет. Это я вам официально заявляю.

— Всё равно, здорово! — сказал Павлик.

— Это да, — согласился толстяк. — Это мы молодцы. Хотя, конечно, нам ещё и повезло.

Безумно, сказочно повезло, и не один раз.

— Простите, — перебил его Олег, — а при чем, собственно, тут везенье? Я знаком с проектом, пусть не так хорошо, как вы, но за материалами слежу внимательно.

— Мы все следим, — кивнул Павлик. — Вся страна.

— И не заметили везенья? — уточнил толстяк. — Ну… хорошо. Как открыли эффект прокола?

— Уронили ниобиевую гайку на плутониевое ядро, когда демонтировали старые ракеты, — сказал Олег. — Да, согласен, элемент удачи имел место, но…

— ЭЛЕМЕНТ?! — толстяк аж подпрыгнул. — Знакомы ли вы с таким понятием, как адское ядро?

— Э… — Олег посмотрел на Павлика, и, поняв, что помощи от молодого человека не дождется, пожал плечами. — Нет.

— Американцы, когда делали свои бомбы, в самом начале всей этой эпопеи с гонкой вооружений, потеряли двоих — одного за другим, понимаете! — в двух независимых инцидентах, которые произошли с одним и тем же плутониевым ядром. Потому его и назвали — адским. Оба раза на ядро что-то роняли, и оно начинало выделять нейтроны.

— То есть, Славич, вместо того, чтобы открыть эффект прокола, мог погибнуть?! — ужаснулся Павлик.

— Должен был погибнуть, — возразил Алексей. — Не "мог", а должен. И до сих пор никто не знает, почему не погиб. Это раз. Вторая удача — что прокол-таки произошел. Вероятность этого события, при имевших место условиях составляла менее трех процентов.

— Ничего себе!

— И третья удача — что на прокол обратили внимание, — закончил толстяк. — Подумаешь, гайка куда-то пропала! Вот вы — сколько раз вы роняли гайки, и не находили их потом? А?

То-то!

— Действительно, везенье, — согласился Олег. — Но потом-то был труд, было кропотливое исследование и…

— И нам еще не раз везло, поверьте.

— Это мистика, — возразил Павлик. — А мистику научный материализм отвергает.

— В целом — отвергает, — кивнул Алексей. — Но в частности, мы, люди, весьма везучий биологический вид.

Олег покачал головой, похоже, он был решительно не согласен со своим собеседником.

— Дайте определение везучести, — потребовал он.

— А зачем? — пожал плечами толстяк. Вытащил из кармашка в подлокотнике кресла бутылку с водой, отпил и вытер губы всё тем же платком. — Давайте я вам лучше вопрос задам.

— А давайте, — усмехнулся Олег.

"Сижу как дурак", самокритично подумал Павлик. Впрочем, ему было интересно.

— Вопрос очень простой, — сказал Алексей, отдуваясь. Изучил внимательно свой носовой платок, и бросил его в мусоросборник. Вытащил из кармана другой, такой же, и вытер лысину, на которой уже успела проступить испарина — видимо, от выпитой воды. — Что является главным движущим фактором эволюции?

— Эк вы круто… — Олег нахмурился. — Так, эволюция… а мы говорили об удаче… Вы явно хотите связать одно с другим. Но — нет, не соглашусь.

— И тем не менее.

— Я прекрасно знаком с математической моделью эволюции, — возразил Олег, слегка сердито. — Я писал алгоритмы на основе этих моделей. Удача, если дать ее конкретному индивиду, поможет выжить его потомкам.

— Вот именно.

— Его, добавлю, и кого-то ещё, с кем он… э… скрестится. Впрочем, неважно. Эти потомки вытеснят всех прочих, удача у них будет одинакова, а значит, в отборе она перестанет играть роль. Всё. Это будет лишь кратковременный эффект, и кстати, вредный для вида в целом.

— Почему — вредный? — удивился Андрей.

— А вы представьте, что удача досталась безногому, безрукому тупице. И его дети потеснят по-настоящему талантливых, и их, талантливых, признаки будут утеряны.

— Вы не о том, — пожал плечами толстяк. — Хотя, наверное, я сам виноват. Забудьте о биологической эволюции. Подумайте о социальном прогрессе.

— Агрегация, как фактор везенья… — Олег усмехнулся. — Ну да, в каком-то смысле.

Хотя, конечно, детей жалко.

— Детей? — удивился толстяк. — Жалко?

— Детей заставляют зубрить последовательность социалистической агрегации, — ответил его собеседник. — Помните? В самый разгар экономического кризиса, Куба объявляет, что будет восстанавливать СССР, к ней присоединяется Беларусь, потом штат Нью-Джерси, Казахстан, Израиль, Сомали… и понеслась. И всё это надо запомнить, и выдать на экзамене. Я и говорю — бедные дети.

— Счастливые дети, — возразил Павлик. — Нам повезло.

— Да! — воскликнул толстяк. — Наконец-то вы поняли!

— Я имел в виду… ну да. Повезло. Гм…

Олег серьезно кивнул.

— Убедили, — произнес он. — Хотя… Впрочем, ладно. Не буду спорить.

— Вы не поверите, — сказал Алексей, — но в старину, еще до Кризиса, была такая поговорка — дурной пример заразителен.

— Предки ошибались, — пожал плечами Павлик. — Заразительным может быть только хороший пример. И кстати… спасибо вам. Вы мне здорово помогли.

— Помог? — толстяк поднял брови. — Ну ладно. Пожалуйста. А как, собственно, помог?